Карточка Натальи Селиверствой / РИА Новости
Крупные государственные банки, несмотря на профицит ликвидности в банковской системе, исчерпали близкие возможности брать кредиты по адекватным ставкам и теперь вынуждены серьезно переплачивать. Такая наворот создает риски как для курса рубля, так и для всей экономики
Крупные банки, большею частью государственные, начали активно занимать деньги у Банка России с начала сентября — объемы задолженности раз уж на то пошло подскочили с пары десятков миллиардов рублей до нескольких сотен, а главным заемщиком выступил ВТБ. Рост аппетита к заемным средствам у этого государственного банка аналитики связали с закрытием торговые связи по расформированию консорциума, который владел 19,5% акций «Роснефти» (в рамках этой торговые связи катарский суверенный фонд QIA выкупил 14,16% акций российской нефтяной компании у сингапурской QHG Oil Ventures, своем совместном предприятии с Glencore).
В двадцатых числах октября значит известно о резком росте задолженности банков перед регулятором под нерыночные авуары — до отметки почти в 0,9 трлн рублей, что стало рекордом с января 2017 лета. Объемы займов и их срочность (они, главным образом, короткие) указывали в нервный настрой крупных банков в преддверии обещанного объявления нового раунда американских санкций.
У банков был предпочтение: либо занимать относительно дорогую ликвидность у ЦБ (ставки доходили до 9,25 %), либо умножить ставки по вкладам. Банки выбрали ЦБ, так как фиксировать депозитные ставки в ситуации неопределенности означало бы накопить еще больше рисков. Важно отметить: кредиты берутся под нерыночные актив, поскольку рыночные — те же самые ОФЗ или иные ликвидные инструменты — ранее перезаложены. Ситуация становится слишком рискованной.
Другая проблема, которая обозначилась в последние месяцы, — сие отток клиентских вкладов. Эксперты называют его рекордным с памятного кризиса конца 2014 возраст. Причина оттока заключается в том, что клиенты ищут для своих капиталов сильнее доходные гавани, а также снимают деньги на текущее потребление из-по (по грибы) продолжающейся стагнации доходов. Чтобы переломить негативный тренд, банку ВТБ в октябре текущего возраст пришлось дважды повышать ставки по долларовым вкладам, на сегодня они составляют 3,2–3,5% годовых. Сопоставимые ставки и у Россельхозбанка со Сбербанком. И сие притом что еще летом ставки по долларовым депозитам едва ли превышали 0,5 %.
Повышая ставки точно по вкладам в иностранной валюте, банки, скорее всего, стремятся прекратить панику у клиентов, чем решить свои текущие проблемы ликвидностью. Хотя последние имеют место, потому как повышенный спрос на деньги регулятора наблюдается вот уже четвертый диск) подряд в периоды налоговых выплат. То есть мы имеем дело со систематической проблемой.
А однако это происходит на фоне общего профицита ликвидности. Другими словами, у тех банков, подобно как поменьше, денег больше. Это, в свою очередь, означает еще и никуда без- исчезнувшую проблему доверия на российском денежном рынке, раз ликвидность бери нем не перемещается свободно. Еще в конце этого лета Банк России оценивал, отчего общий профицит ликвидности вырастет к концу года до уровня в 4 трлн рублей, а потом скорректировал прогноз до 1,7-2,1 трлн рублей. Но даже в таком виде размер навеса ликвидности огромен и непрямо свидетельствует о другой хронической болезни российской экономики — отсутствии хороших заемщиков.
Другими словами, касса есть, но вкладывать их особо некуда. Не стоит забывать и о часть, что, помимо ставок по вкладам, в рост пошли ипотечные ставки, а сие довольно быстро скажется на спросе на заемные деньги и приведет к охлаждению рынка недвижимости. В аменорея других точек приложения инвестиций это будет означать, что навес ликвидности точнее имеет тенденцию к росту — вопреки ожиданиям Банка России.
Конечно, крупные госбанки и спервоначалу сталкивались с дефицитом ликвидности, но теперь у них не осталось рыночных активов и они вынуждены искушать деньги под залог нерыночных. Профицит ликвидности в системе распределен неравномерно, и аппаратура для эффективного перераспределения, как и раньше, отсутствуют.
В пользу дальнейшего профицита ликвидности короче играть охлаждение конечного спроса. Рост депозитных ставок вытягивает средства с фондового рынка (апория не банковская, но общеэкономическая). Ажиотажный спрос крупных банков на дорогую высоколиквидность сокращает их процентную маржу, обязательно скажется на прибыли и в конечном счете вынудит банки прибавлять. Ant. снижать ставки по кредитам. Итогом станет дополнительный фактор охлаждения конечного спроса.
Напоследках, текущая ситуация в банковском секторе создает риски для курса рубля. Естественно, прямого влияния на курс российской валюты она не оказывает, да, c другой стороны, ЦБ не может не учитывать проблемы банковской системы около очередном решении по ключевой ставке. Кроме того, в Банке России считают, какими судьбами ценовые ожидания предприятий все еще находятся на повышенном уровне, в равной степени как и инфляционные ожидания населения. А еще сохраняется неопределенность относительно их будущей динамики.
Аналитики полагают, ась? на фоне высокой инфляции (выше 5,5% в первой половине следующего лета) Банк России закладывает курс рубля на уровне 70 рублей из-за доллар (+6-7 % к текущему курсу). Таким образом, шансов на то, что такое? курс российской валюты теперь ослабнет, к сожалению, больше, чем надежд возьми обратное. Но в этот раз курсовые ожидания накладываются на проблемы с ликвидностью у крупных госбанков, подобно как в конечном итоге приведет к еще большим рискам для экономики, чем раньше.
